Верхотурье. Июнь 2009 года.
Паломники
Предисловие
Отправившись из Верхотурья в обратный путь, мы с ребятами читали в салоне торопящейся домой маршрутки акафист гостеприимному хозяину — Симеонушке Верхотурскому. У нас было три книжечки с акафистом, и мы их передавали по салону. Читали по очереди, и только те, кто хотел, а таковых на каждом «круге» набиралось человек семь-восемь.
Хором пели «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!» и «Радуйся, Симеоне, чудотворче предивный». Пару раз спотыкались, читая заново уже один раз прочитанное. (Оказалось, Санька забывал перевернуть страницу и после пятой шел не на шестую, а снова читал четвертую страницу)…
Кондак 1
Избранному и дивному новому Сибирския страны чудотворцу всерадостно ныне приносим ти, святе Симеоне, хвалебная пения; ты же, яко имеяй дерзновение ко Христу Богу, от всяких нас бед свободи, да зовем ти: Радуйся, Симеоне, чудотворче предивный.
Икос 1
Ангел во плоти и небесный человек явился еси, блаженне Симеоне, ангельски бо в мире сем пожил еси, темже и ангельстии чини удивишася непорочности твоего жития и, по преставлении твоем, с веселием прияша праведную твою душу; сего ради и мы, чудящеся высоте твоей добродетели, прославляем тя сице:
Радуйся, яко свято и богоугодно на земли пожил еси.
Радуйся, яко подвигом добрым зде подвизався, течение свое праведно скончал еси.
Радуйся, яко ныне преселился еси в покоища небесная.
Радуйся, яко во обителех премирных, яже уготова Бог любящим Его, на нескончаемыя веки водворяешися.
Радуйся, яко Царь царствующих прият тя в небесное царствие.
Радуйся, яко присно со Ангелы на небеси обитаеши.
Радуйся, яко с пророки и апостолы вселяешися.
Радуйся, яко с постники и преподобными торжествовати сподобился еси.
Радуйся, яко предстоиши ныне со всеми святыми Престолу Божию.
Радуйся, яко Пресвятую Троицу несредственне зрети сподобляешися.
Радуйся, яко неизреченную славу Господню явственне созерцаеши.
Радуйся, яко тоя причастника быти удостои тя Господь.
Радуйся, Симеоне, чудотворче предивный.
Как мы собирались
Осенняя поездка в Верхотурье прошла на «Ура!» Пацаны снова просились в светлый город, да и нам, взрослым, хотелось там побывать еще раз. На этот раз получением разрешения на поездку занималась я и решила сделать все, как положено.
В отделе опеки потребовали разрешение из ГИБДД, которое должно быть поставлено на приказе о поездке. Первая попытка закончилась неудачей, так как у нашей газельки не было лицензии на перевозку детей. Ребята разъехались по лагерям.
Благодаря директору детдома договорись с местным частным предприятием, имеющим специальную лицензию на перевозку пассажиров, назначили дату, подготовили новый приказ, оповестили опеку… В ответ повторилось требование:
— Привезите приказ с печатью ГИБДД «Разрешено»!
Директор ИП спокойным уверенным голосом пообещал, что разрешение будет, они возьмут его в неделю отъезда. Настала вожделенная неделя отъезда. В понедельник мне сказали, что за разрешением поедут во вторник, вторник плавно перешел в среду, а среда – в четверг. Дважды мне показывали маршрутку на 13 мест с готовыми документами (плюс к этому водителем-матершинником и вывороченным магнитофоном), но нас же было 15! Я сейчас уже не воспроизведу, что я говорила в четверг вечером директору ИП, но помню его ответ, сказанный спокойным ровным голосом: » Вам когда надо транспорт? В два часа дня в пятницу будет маршрутка на 15 человек». Вечером в четверг позвонила в монастырь, предупредить о нашем приезде. Старческий женский голос переспросил: » Когда приезжаете? Сегодня?» Я ответила: « Нет, нет! Завтра поздно вечером»…Часов в 10 пятницы мне позвонил водитель, представился Алексеем и уточнил адрес, где нас забирать. В свою очередь и я уточнила: » У Вас маршрутка на сколько мест?» В ответ услышала: « Пятнадцать. » Я с облегчением вздохнула. Как же это было преждевременно…
По приезду в детдом нас ждали неприятные сюрпризы: во-первых, двоих детей укусил клещ и вместо них едут другие, одна из которых вообще мусульманка. А во-вторых, документов на «маршрутку-15» так и нет, а есть только на «маршрутку-13». В ярости звоню директору ИП, тот спокойным, чуть уставшим голосом ответил:» Я пришлю вам обе маршрутки, езжайте, на какой хотите.» Действительно, к детдому подъехали две машины. Дети были в восторге: столько мест – хватит на всех желающих! Устав препираться с директрисой, я сказала:
— На какую скажете, на ту и сядем, но без крестных я не поеду. Зачем мусульманке православный монастырь?
В ответ последовало :
-Она уже снята с питания!
Пока директриса выясняла у директора, насколько безопасно путешествие на том и другом транспорте, юные паломники потихоньку обживали маршрутку-15: прилепили знаки «Дети», поставили иконочку, затащили сумки (жуткое количество). А мы с крестными Наташей и Андреем молились. Слава Богу, директор заверил директрису, что оба транспорта безопасны для поездки, и она, наконец, дала добро!
Прочитали молитву перед иконой праведного Симеона, назвали свои имена и быстренько погрузились в маршрутку-15.
Богородице Дево, радуйся! Благодатная Марие, Господь с Тобою! Благословенна Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших!
Маршрутка тронулась, наше путешествие началось!
… Интересное дело: из первоначального списка детей в 11 человек к Симеонушке отправились только двое…
Прибытие
В дороге пели песни, играли, ели… Поворот на Верхотурье проехали уже часов в 11 вечера. Или ночи? За окнами было светло, так чуть-чуть сумерки начинались. Ожил телефон, звоню в гостиницу, докладываю, что мы – паломники из Миасса и скоро будем.
— Сколько вас?
— Шестнадцать.
— Так ведь, матушка, так не делается, предупреждать надо!
— Я благочинному за неделю звонила, благословление спрашивала, вчера в гостиницу звонила, предупреждала!
— Ничего не знаю, мне никто ничего не передавал.
После недельной битвы с транспортниками, все мои эмоции сошли на нет. Поэтому я спокойно спросила:
— И куда нам теперь?
— Ладно, подъезжайте к черным воротам.
Нужные ворота еле нашли, зато по пути подобрали еще одну припозднившуюся паломницу Марину.
Принимал нас брат Иаким. С одобрением оглядев нашу шумную компанию, он четко перечислил нам «права и обязанности», добавив, что подъем завтра по колоколу в 6.30, в 7.00 всем быть на братском молебне в Преображенском храме, обед в 12.00, ужин – после вечерней. Я было заикнулась: » Может можно нам завтра с дороги поспать чуть подольше?»
Брат Иаким удивился:
— Вы что за тысячу верст сюда спать приехали?
— За пятьсот.
— За тысячу!
— Ладно, встанем…
Мы разошлись по кельям, женская половина в одну, мужская – в другую.
Утро первого дня
Проснулась я задолго удара колокола: во-первых, комары, а во-вторых – солнышко! Оно просто било своими лучами в незанавешенные окна, как бы повторяя вопрос брата Иакима:
— Ты что за тысячу верст сюда спать приехала?
Было часов пять. Соседки по келье шепотом вычитывали утреннее правило, какой уж тут сон, так полежать-понежиться…
Наши юные паломники встали дружно, без споров отправились в Преображенский храм, где, простояв кому сколько смоглось, благополучно задремали по углам — по лавочкам. Крестные стойко держались на ногах, а воспитателю Светлане Геннадьевне было тяжеловато с непривычки. Один Олежка бегал от подсвечника к подсвечнику, поправляя свечи и убирая огарки.
Вышел батюшка на исповедь, наши пацаны будто этого только и ждали – моментом покинули лавочку и выстроились в очередь грехи сдавать. Девчонки все проспали и Вагиз с ними. Зато впервые на исповедь сходила Светлана Геннадьевна, плакала. Пацанята причастились, воспитателю пока не разрешили.
После литургии слегка перекусили на свежем воздухе и отправились к мощам Симеонушки в Крестовоздвиженский собор. Всем приложившимся стоявший у мощей инок рисовал на лбу крестик маслом от неугасимой лампады и дарил маленькую иконку святого.
— Анжелла, тебе тоже можно подойти, если хочешь, — сказала я нашей мусульманочке. Та поморщилась.
— Ну, воля твоя.
Началось чтение акафиста. У мощей стояло двое иноков, один из них показывал, кому что читать, а второй следил за текстом. Пацанам раздали книжечки. Читали по очереди паломники, а пели все хором, стараясь следовать мелодии, задаваемой иноками. Паломников вместе с нами человек 30 было. Но мы же в первых рядах стояли, так что пацанам вволю досталось почитать акафиста!
Так с Божьей помощью дожили до обеда. В трапезной хозяйничала добрейшая баба Нина. Анжелла и Лена, не выказывая особого желания стоять на службе, тут помогали с удовольствием. Баба Нина отозвала меня в сторонку:
— Ты ж меня прости, давеча звонила, а я не поняла, мы вас в четверг до часу ночи ждали, а вы в пятницу приехали
— Ой, да Бог простит, Вы меня простите, что толком не объяснила. Слава Богу, не выгнали же вы нас!
Постный горячий обед слопали на ура! Посуда на этот раз была одноразовая, потому освободились быстро: собрать пластик со стола в большой мешок – это вам не сто тарелок в трех тазиках перемывать. Стали собираться к источнику.
Октай
Что написать про источник? ЧУдно все было. Девчонки ждали с фотоаппаратом, когда пацаны наконец накупаются, а они с дядей Андреем не спешили, раза по 3-4 заходили в ледяную воду.
Вот и наша очередь настала. Наташа и Светлана Геннадьевна обкатились. Мне же пришлось показывать пример девчонкам, и было очень страшно заходить в источник первый раз. Но когда девчонки пошли по второму – третьему кругу, то и я снова залезла. Все, кроме Лены , искупались раза по три не меньше. Лена, сославшись на невылеченный зуб, даже раздеваться не стала. Анжелла купалась с удовольствием – не зря же ее Господь к Симеонушке привел.
Когда снова уселись в маршрутку, внутри была удивительная легкость. Казалось, благодать растеклась по всему телу и будто приподняла над землей.
Свято-Троицкий собор
Далее поехали в Свято-Троицкий собор. И там споткнулись о церковную лавку. Сначала всем купили по красивой закладке с молитвой, потом – по иконе на семью с молитвой (детдом делится на восемь семей, с нами были представители четырех или пяти), потом по свечке, потом Катюша разобиделась, что ей колечко не купили, потом…
Впрочем, потом двумя группами пошли на колокольню, а то бы вовсе разорились.
Покровский монастырь
Покровский встретил неприветливо: сначала не пускали к иконе Покрова – мол, будете там только бегать и шуметь.
— Да мы только молитву споем Богородице и все!
В ответ – сердитое бурчание.
— Ну давайте мы здесь споем – вы увидите, что мы правду говорим!
Раздали ребятам листочки с молитвой и тут же за монастырской оградой все дружно запели:
— Царице моя Преблагая, надеждо моя, Богородице…
Молитва поднимала над землей, уносила ввысь на крыльях звонких ребячьих голосов.
— Пресвятая Богородице, просвети нас светом Сына Твоего! Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!
Ну неужто не пустят?! Я оглянулась, сердитой бабушки в черном рядом не было. Нищие указали на будку – там она. Постучав в оконце, я опять спросила: » Ну можно мы к иконе подойдем, только молитву споем и сфотографируемся?» Монахиня досадливо махнула рукой: Идите! Слава Богу, сейчас снова будем все вместе разговаривать с Царицей Небесной!
Мы уже все просочились за заветную калитку, как сзади окликнули: «Где старшая?» Я оглянулась, нас догоняла сердитая бабушка. Отпыхиваясь, она строго сказала:
— Только не пойте! Сейчас служба начнется, батюшка в алтаре Евхаристию совершает, вы мешать будете. Помолились тихо, сфотографировались и назад.
— Хорошо 🙁
Сфотографировались быстро, а уходить от иконы не хотелось, каждый смотрел на святой образ, будто разговаривал с Самой Пресвятой Девой…
На службе в Покровском
Зашли в храм, там начиналась вечерняя служба, на хорах над входом пел чистый женский голос. Так все было благостно, спокойно! И дети такие приличные: не ссорятся, не бузят, солидно прикладываются к мощам святого блаженного Косьмы Верхотурского, к иконам. А иконы-то какие удивительные: расшитый бисером образ Пресвятой Богородицы «Умиление», вырезанный из дерева лик святого благоверного князя Александра Невского… Строгий женский голос вернул меня с небес на землю: » Вы хоть немного учите своих детей вести себя в храме!»
Оказалось, Анжелла взяла свечу с панихидного стола и хотела поставить ее на подсвечник за здравие.
— Простите Христа ради, она, можно сказать, первый раз в церкви.
Смотрительница панихидного подсвечника добавила еще пару нелицеприятных фраз в наш адрес, но мне было уже не до нее.
— Смотрите, я там книжку нашел, — подбежал ко мне один из мальчишек.
— Где нашел? Положи на место, здесь ничего нельзя без спроса брать!
— Да она не новая.
Полистала книжку, и правда не новая.
— Теть Надя, смотрите – мой святой! – Коля стоял возле столика с именными иконами и бережно держал в руках иконку Николая Чудотворца, — можно ее взять себе?
— У тебя же есть, за эти иконочки платить надо. А если покупать, так всем, у меня таких денег нету.
— А здесь есть мой святой Виталий? – в разговор вступил Вагиз.
— Не знаю, поищи.
— А вы мне купите?
— У тебя есть крестная, проси ее.
На соседнем столике лежали на продажу небольшие книжечки, крестики, открытки. Наш народец стоял – вздыхал, жадно поглядывая на такое богатство. Слава Богу, рядом стояла тетя Наташа.
Прошел батюшка с кадилом. Спрашиваю:
— Вкусно пахнет?
— Ага! – заулыбались все.
Отдав записочки, получила очередное замечание за шум от инокини «за ящиком». Вздохнув, смиренно спросила:
— Простите, а Вы нам не благословите немного крестиков, а то ребята из детдома, теряют часто.
Инокиня подала мне с десяток крестиков и спросила:
— Сколько вас?
— Одиннадцать детей.
Ребята ждали у столика не напрасно – каждому подарили небольшую фотографию Царской Семьи.
Погода портилась – за окном накрапывал дождь, а дети были легко одеты. Надо было возвращаться в гостиницу. Вечерняя служба в Крестовоздвиженском соборе начиналась с пяти.
На службе в Крестовоздвиженском
Первым делом пошла отдавать записочки, и пацаны со мной.
— А что Вы пишите?
— Имена, чтобы за них батюшки помолились. Вы тоже можете своих близких и себя записать.
Через некоторое время с удивлением вижу, что Олег старательно крестится на ящик для пожертвований, который стоял рядом со столиком для записок.
— Ты чего?
Добросовестно отчитался:
— Я всех написал и листочек в щелку бросил.
— Ой, так это же для денег храм ремонтировать. Пиши снова и мне давай.
Олежек записал себя, брата и еще кого-то из детдома. Димка – щедрая душа написал столько имен, сколько влезло в небольшой листочек мелкими буквами – человек двадцать: во-первых, крестного со всем семейством, во-вторых, кого вспомнил из нашей компании, ну и любимых воспитателей. Записки были дорогие, простая – три рубля за имя, поэтому решили с ним подсократить список. Вместо «дядя Вадим, тетя Лена, Саша, Маша, Леша», написали просто «о здравии Вадима со сродниками», не стали писать некрещеных и тех, кто сам за себя мог помолиться у Симеонушки.
Шла служба всех святых в земле Российской просиявших. Внутри была такая усталость, что я не могла вспомнить, о чем хотела просить святого Симеона. Только повторяла про себя, глядя на своих юных спутников:
— Господи, помоги этим детям! Святый отче Симеоне, моли Бога о них.
Братия поименно называла российских святых. Меня ноги не держали – сказывалась бессонная ночь и суматошный день. Присела на лавочку и задремала.
Мы со Светланой Геннадьевной договорились, что после помазания, кто устал, может идти в гостиницу, там ждать ужина. А пока дети познакомились с местными телятами, и бегали то в храм, то к новым знакомцам в ожидании помазания. Почти все исповедались, только Вагиза не было видно. К помазанию попросила ребят, что постоянно попадались на глаза, найти всех наших. Всех привели! Говорим Анжелле:
– Тебе тоже можно подойти помазаться.
— Нет! Моя воля!
— Твоя, твоя…
Вагиза спрашиваю:
— Ты где был-то?
— Я спал! Тут, в храме.
Ну, значит не одну меня сморило. 🙂
После помазания ребята ушли с воспитателем в гостиницу, а мы с крестными остались до конца службы, которая закончилась в 10-м часу – больше четырех часов шла. Я вся испереживалась: как же там наши бедные дети голодные?
Подготовка к причастию
Когда мы пришли со службы, все наши уже были в трапезной, и даже молитву прочитали. На лицах ни капли уныния, и на аппетит никто не пожаловался.
— Дима, — говорю, — убери локти со стола!
Дима быстренько спрятал локти, а с ним еще человек пять. Наелись от пуза.
После ужина спрашиваю:
— Будете с нами правило вычитывать к причастию?
— Даа!!!
Рассчитывала на человека два-три, ну четыре. Захотели все кроме Анжеллы и Лены. Да Вагиз с Санькой, не понадеявшись на свои силы, улеглись спать. А мы оставшимся табором отправились в собор читать Последование. Читали по очереди, уж кто как мог. Олега, правда, в нужное время никогда не оказывалось на нужном месте, но и он в конце концов сказал свои пять раз «Господи, помилуй».
Взрослые остались молитвы дочитывать, а детей повела в гостиницу – все-таки устали, целый день на ногах. На улице светлынь, белые ночи – пацанам бы еще в футбол погонять часа полтора, не охота в дом заходить. Но порядок есть порядок: гостиница в одиннадцать закрывается.
Девочки вместе со Светланой Геннадьевной послушАлись – мыли полы. Сдала ребят из рук в руки, и минут пятнадцать еще испытывала терпение поломойщиков: бегала туда-сюда, так как баба Нина поручила проверить работает-нет звонок у входа в гостиницу. Не работал. Поэтому оставшиеся каноны два Андрея, Наташа и я вычитывали у входа в гостиницу, дабы не остаться без ночлега. Светло, все видно, только комары доставали.
Спали крепко аж до восьми часов: намазались мазью от комаров, да и солнышко нас пожалело, спряталось за облака.
Литургия всех святых в земле российской просиявших
Утром шли в собор вместе с Колей. Прошу его:
— Мне надо свечу в храм Николая Чудотворца поставить после службы, ты мне напомни, пожалуйста, забуду ведь.
— Ага.
Началась протяжная, неспешная, торжественная служба. Снова вышли батюшки на исповедь. Пацаны пошли «сдаваться» по второму разу.
Аллочку крутило: вечером не захотела исповедаться, и сейчас: в одну очередь встанет, психанет, перебежит в другую, опять психанет. Не иначе как сам Симеонушка подсказал решение проблемы. В одной из очередей стоял крестный Андрей, к нему Аллочку и поставили: ну какая уважающая себя девушка будет демонстрировать харктер перед таким серьезным дяденькой. Аллочка исповедалась и потом спокойно причастилась, слава Богу.
Андрею с Леной причаститься не получилось – накурились. 🙁
Санька весь измаялся:
— Я воды святой утром попил, мне можно на причастие?
— Ты сходи еще на исповедь, благословись у батюшки.
Через некоторое время опять идет, по всему видно – проблема не решена.
— Был на исповеди?
— Был.
— Спросил про воду?
— Да забы-ыл!
Видимо, сей грех для Саньки показался самым страшным, из-за которого причаститься не позволят, вот и побоялся сказать. Вздохнула, взяла грех на свою душу:
— Ну ладно, причащайся.
Мальчишка сразу повеселел, глазки загорелись, пошел на свое место.
Вот уже «Отче наш» спели, вышел отец Амвросий с проповедью о российских святых, начиная с великого князя Владимира. Хорошо так говорил, слушать бы и слушать, да наши петушата распетушились:
— Чё ты?!
— А ты чё?!
— Ща как дам!
Крестный Андрей аккуратно, как оловянных солдатиков, переставил наших петушат в разные места, чтобы не соприкасались друг с другом. Колю закрутило: он разобиделся, психанул, убежал от нас, встал поодаль. В глазах злые слезы стоят:
— Не пойду я ни на какое причастие!
Попыталась к нему подойти – отбежал. Оставалось только молиться.
Причастие
Открылись Царские Врата, из них вышел игумен Филипп с огромной золотой Чашей, прочел молитву «Верую, Господи, и исповедую…», которая казалась музыкой в этом громадном храме. Началось причастие.
Я стояла ближе к концу длинной очереди причастников и молилась за юных паломников наших, которые были далеко впереди – ни рукой не достать, ни голосом приструнить. А что еще можно было сделать? Дима, артист наш, перед Святой Чашей выделывал па брейк-данса, Олег ожесточенно скреб у себя за шиворотом…
— Господи, хоть бы причастили, хоть бы не выгнали!
Слава Богу, причастили, не выгнали. После запивки подзываю Диму к себе:
— Дим, со Святыми Тайнами!
— Спасибо.
— Помоги Коле причаститься, попроси у него прощения, пожалуйста!
— Ладно.
— Только обязательно скажи ему «прости», это очень важное слово!
— Ага.
Хоть бы он сказал «прости»! Подойдя к Коле, Димка сказал:
— Ну ты чё, пошли на причастие, давай я тя в очередь поставлю!
Коля убежал. Послала за ним Вагиза с нижайшей просьбой попросить прощения, но Вагиз его не нашел. Коля появился только когда Святую Чашу уже унесли. В глазах было и облегчение – не надо терзаться идти-не идти, и печаль – не причастился. Губы дрожали.
— Ну, ничего, – говорю, — ты же вчера причастился.
Служба закончилась, мы подошли ко кресту, приложились к мощам. Коля говорит:
— Надо свечу поставить.
Я не поняла:
— Какую свечу?
— Ну, Вы говорили в храм Николая Чудотворца.
— Ой, точно! Пошли, помолимся о здравии тяжко болящего Николая.
И Аллочка с нами пошла. Мы все приложились к мощам преподобного Илии Верхотурского, находившимся в храме Николая Чудотворца. Коля поставил свечу любимому святому, помолился. Святой помог – оттаял мальчишечка.
Дорога обратно
Дружно, весело и вкусно пообедали в трапезной.
— Андрей, — говорю, — убери локти со стола!
Весь противоположный ряд дружно убрал со стола локти.
Уезжать совсем не хотелось, сдвинули отъезд на полчасика. Сфотографировались у собора, загрузились, прочитали Богородицу и отправились в обратный путь.
В маршрутке уже все вместе вычитали благодарственные молитвы по святом причащении. За два дня у нас состоялось двенадцать причастников: девять детей и трое крестных.
Не хотелось играть, как играли по пути сюда. Хотелось молитвы, дабы не расплескалась полученная благодать. Прочитали все вместе акафист Симеону Верхотурскому. Народ задремал.
Я стала потихоньку читать акафист всем святым в земле Российской просиявшим, присоединился сидевший рядышком Вагиз. Читали с ним каждый стих по очереди, так как в каждом стихе поминались новые святые. На середине нас прервали, устроили небольшой перекус. Далее читали расширенной компанией (с Димами, Аллочкой, Андреем-крестным…), но уже без Вагиза – устал парень.
На середине пути народ стал просить: давайте петь! Поставили диск «Никогда не унывай!» и пели, сколько хотелось.
— Никогда не унывай, никогда не унывай,
чтобы не случилось! – Андрей-крестный грозил пальцем Коле.
— Никогда не унывай, никогда не унывай,
если грустно было! – Коля грозил пальцем Андрею-крестному.
— Никогда не унывай, никогда не унывай,
новый день настанет! – я погрозила пальцем задумчивому Саньке.
— Никогда не унывай, никогда не унывай,
снова Солнце встанет! – Катюша строго погрозила пальцем мне.
Уже подъезжая к Миассу, спрашиваю детей:
— Понравилось?
— ДА!!!
— А что больше всего понравилось?
— ВСЁ!!! И храмы все, и столовая (трапезная имелась в виду), и как купались, и колокольня, и где мы спали (милые дети!), и служба понравилась!!!
Первым до дома доехал Андрей-крестный, его проводили трехкратным громовым СПАСИБО! Второй выходила я под аналогичное «сопровождение». Думаю, с тетей Наташей и Катюшей попрощались так же. :))))
Post Scriptum
В понедельник, сжав в кулак эмоции, звоню директору транспортников:
— Спасибо большое за транспорт и за грамотного водителя. Поездка получилась замечательная.
Ровный спокойный голос ответил:
— Пожалуйста. Обращайтесь еще.
Post Post Scriptum
Из звонка Вагиза крестной:
— Тетя Оля, а мы в Верхотурью ездили!
— Понравилось?
— Ага! Всего два раза в день кормили, а так аппетитно!
— А с кем ездили то?
— С ребятами, дядей Андреем, с теть Наташей, с теть Надей.
— А воспитатель с вами ездила?
— Ну да.
— А кто, как зовут?
— Не помню!
Спаси всех Господи за материальную и молитвенную помощь!